Семенов Василий Васильевич родился в 1934 г. в Конакове. Окончил курсы на Дмитровском фарфоровом заводе. В 1958-1959 гг. учился в Гжельском силикатно-керамическом техникуме, затем в Абрамцевском художественно-промышленном училище (окончил в 1964 г.). На ЗИКе 1951 г.: с 1964 г.— модельщик, 1965 — художник. Работает над формой и росписью бытовой посуды. Для массового производства выполнил молочный прибор, рисунок «Шиповник» на столовый сервиз, различные рисунки для деколи и печати. На выставках экспонировал целый ряд произведений, например, фруктовый набор «Букет» (форма и роспись), молочный набор «Утро».
Источник: Бубнова Е. А., Конаковский фаянс - Москва, 1978
Он верно служил красоте. Об этой выставке я узнал случайно, попав в административное здание фаянсового завода имени М.И. Калинина. Но за этой случайностью скрывается закономерность: руководство художественной лаборатории не любит афишировать творческие праздники своих коллег.А речь я веду о Василии Васильевиче Семенове, отдавшем заводу десятки лет. Через два года ему, увы, уже стукнет шестьдесят. Вторая персональная выставка явно запоздала, но она готовилась в спешке.Виновнику торжества, естественно, виделось официальное открытие выставки с непременным присутствием заводского «генералитета», однако ничего подобного не было.Может, не заслужил? Сомневаюсь, ибо слежу за его творчеством длительное время. Я, конечно, не авторитет в области прикладного искусства, но вот мнение авторитета, автора прекрасной монографии «Конаковский фаянс» Е. А. Бубновой: «... в производстве идут сервизы с росписями В. Семенова «Розовый» (1972) и «Шиповник» (1970). Однако наиболее интересная работа этого автора — декор столового сервиза «Утро» (1971): по плоскости распластан орнамент из синих петухов, свободно нанесенный широкой кистью. Идя от натуры, легко и метко передавая характерные позы красивых птиц, художник превращает эти мотивы в нарядное и веселое убранство посуды».А вот совсем свежая запись в книге отзывов выставки, открытой сейчас в хранилище образцов предприятия: «Дорогой Василий Васильевич! Ваши работы веселят душу и радуютглаз своим многоцветием форм».Эта эмоциональная оценка свидетельствует о больших творческих возможностях В.В. Семенова, который любит работать с природой, учится у нее, находит характерные черты, позволяющие в обыденном увидеть праздник. А за материалом ему ходить далеко не надо, нужную «детальку» рисунка он может найти и в собственном огороде, куда слетаются пичуги и бабочки, жуки и стрекозы. Можно, конечно, «содрать» оригинальный рисунок в каком-нибудь редком каталоге и потом выдать за свой (говорят, что иные художники грешат этим), но такой путь губителен, а потому неприемлем. Вот почему его птицы, цветы и фрукты на сервизах и наборах запоминаются, получают признание строгих художественных советов, конкурсных комиссий. Было время, — вспоминает художник, мне говорили: «Ты не умеешь делать деколи (рисунки)», однако мне не раз присуждали премии за их разработки. Например, рисунок «Вишня» получил третью. Были и первые премии. Все было, в том числе и неудачи, а кто от них застрахован. Любопытно пролистать страницы его характеристик, составленные главными художниками завода. Если в 1974 году И. В. Васильев считает, что его рисунки выпускаются тиражами» и что он «разрабатывает много сувениров в экстренном порядке» (это похвала — Б. О.), то в 1977 году Н.А. Коковихин уже меняет тональность: «Иногда его работы принимаются на художественном совете с оценкой «отлично». А вот О.П. Гагнидзе в 1981 году сообщает, что он, «освоил в совершенстве мастерство художника, за последнее время создает рисунки, которые утверждаются на художественных советах Роспромфарфора и многие из них с оценкой «отлично». Спустя годы и Н.А. Коковихин скажет о нем, что «занимаемой должности соответствует». Вот так мозаично складывалась творческая судьба В. В. Семенова, коренного конаковца, продолжателя рабочей династии. Да и не его одного.
Мне кажется, что на заводе до сих пор не определили точно место художников в судьбе предприятия, иначе и зарплатой бы их не обижали и бережнее к ним относились. Талант — это тот же фарфор, фаянс — ударов не выносит. Возьмем того же Семенова. Показало время, что он сложился как профессионал? Несомненно. А стал ли он членом Союза художников? Нет. «Шесть раз писал заявления в Тверь, - с досадой сообщил мне Василий Васильевич, — да так ничего и не вышло, а сейчас, уже и поздно, пенсия не за горами». А мне думается, что доброе дело никогда сделать не поздно. И все-таки звание у него было: ударника коммунистического труда, но кто только не был тогда ударником! А жизнь продолжается. В. В. Семенов по-прежнему в ударниках, перевыполняя планы по рисункам. Правда, здоровье подводит, что мешает порой высококачественно выполнить задуманное, но он не унывает, полон замыслов и гордится тем, что является частицей большого производственного организма. «Я хотел быть заводским художником», — признался он. И стал им, добавлю я.
Осипов. Б. Он верно служил красоте // Заря, 1992. – 5 сент.
Дом, в котором я живу. Скрипучая калитка, высокие ступеньки, крыльцо, и мы уже во власти хозяйки дома и буквально тонем в водопаде ее радушия и гостеприимства. Очень тронула нас теплота в отношениях этих близких друг другу людей - иначе как Инночкой Василий Васильевич свою вторую половину не называет. Тяжелая болезнь не прошла бесследно, но художник держался молодцом, и дела его явно шли на поправку. Подняла его любимая женушка, выходила, вернула к жизни. Больно было Василию Васильевичу вспоминать о пережитом. Ведь жить для него означало творить, быть востребованным. Но, как только подкосила мастера болезнь, о нем забыли те, кого он называл своими друзьями и коллегами. "Если б не Инночка..." - Василий Васильевич махнул рукой и отвернулся, сдерживая подступивший к горлу комок, и разлившаяся тишина словно пропиталась его болью и разочарованием.
Когда в феврале 1995 года Семенов тяжело заболел, вместо слов сочувствия и поддержки его супруга услышала короткое - быстрее освобождайте комнату (рабочий кабинет художника). И никто не вспомнил, что 43 года отдал Василий Семенов родному предприятию. Никто не подумал: может, встанет еще на ноги художник, вернется к работе, ведь талант-то огромный? Списали, и точка, поставив клеймо "непригоден". Все это уже пережито, перегоревано, и не стоит, наверное, ворошить прошлое и тревожить раны, хотя найти оправдание такому трудно. Очнувшись от грустных мыслей и воспоминаний, Василий Васильевич, словно гид, проводит нас по комнатам. Да это ж настоящий музей! Живопись, скульптура, керамика. Говорят, раскрыть мир художника, познать его душу можно с помощью его творений.
Работы Василия Васильевича наполнены светом, чистотой и его впечатлениями - удивлением, восторгом открытия красоты в самом обыденном. Многогранный талант позволил мастеру творить и совершенствоваться в разных видах изобразительного искусства и разных жанрах. Но в художественных произведениях Семенова нет слепого копирования с натуры, художник вкладывает в свои произведения очарование и впечатления, вкладывает частицу души. Порой работы рождались за несколько минут, как пейзаж, написанный по дороге в Белавино (уезжая на сенокос, Василий Васильевич захватил с собой этюдник). Изобразив на холсте белокурую девушку, художник создал не просто портрет сестры, а образ вечной юности, нежности, света.
Заражают своим поэтическим настроением работы, привезенные с южных курортов (натюрморты, портреты, пейзажи), но все же "уголок России, отчий дом" мастер воспевает с особым трепетом. "Много работ сделано по памяти", - делится художник, - вот увижу чудный вид, западет это в душу и просится на холст". Я брожу по комнатам, подолгу замирая у картин, не замечая, что за окном уж стемнело. Этот мирный дом объял нас тишиной и покоем, спрятав от мирской суетности. Здесь дышалось легко и свободно, здесь хотелось остаться. Казалось, у дома была чистая, светлая аура, которую невозможно было не ощутить. И действительно, оказалось, что дом этот очень старый, и много лет назад, еще до революции, жила в нем семья Мазановых, главой которой был дед художника. К слову сказать, все родственники Василия Васильевича были талантливейшими людьми. К примеру, его бабушка тешила себя тем, что разрисовывала почтовые конверты, некоторые из них даже сохранились. Так что никого из родных не удивило, что уже в 10-летнем возрасте Василий делал прекрасные копии картин великих мастеров, а его живописные работы искрились ярко переданной жаждой жизни. Природный талант определил будущее. Окончив школу Василий "определился" на фаянсовый завод, где подмастерьем постигал азы создания изделий художественной керамики.
После службы в армии закончил гжельское художественное училище и на завод вернулся уже художником, правда, пока не признанным. Годы кропотливого труда (надо было ежеквартально создавать один новый рисунок и форму, он - пять) принесли свои плоды. Семенов стал настоящим мастером. Его работы, как правило, получали высокую оценку на заседании художественного совета в Москве, членами которого были представители 33-х художественных предприятий страны.
Сколько настоящих произведений искусства создано за годы творчества! Семенов был участником различных выставок. Многие его работы сейчас за границей (иностранцы в восторге от самобытного таланта русских мастеров), в московском музее на Петровке. Две напольные вазы "Рябина" находятся в коллекции Наины Ельциной. Рисуя портрет героя нашего повествования (не красками - словами), мне так хочется передать мечтательность, романтичность и эмоциональность его творческой души. Рассказать о талантливом мастере и добром, сердечном и очень ранимом человеке. Удастся ли? А еще я поведаю вам об очень земной мечте художника, которой, признаться, я тоже "заболела". Конаково - город художников, город талантов. А где можно увидеть красоту, созданную их руками? Правда, устраивались несколько раз в городе, в центральной библиотеке, выставки, но все это носило временный, эпизодический характер. Так не пора ли открыть постоянно действующий выставочный зал, где были бы представлены лучшие работы мастеров земли конаковской? Тем более что больших денежных средств на это не потребуется. Важно загореться идеей. Василий Васильевич решил, что часть своих работ подарит городу. Возможно, его примеру последуют и другие художники, и тогда появится в городе зал, куда смогут приходить люди, чтобы порадовать душу прекрасным. И прежде всего это нужно нашим детям, которых сегодня все труднее оторвать от мексиканских сериалов и игровых приставок. Выставочный зал может вести и такую форму работы, как выполнение художественных изделий на заказ. Не будем отрицать тот факт, что есть у нас состоятельные люди, да и туристов немало, которые почтут за честь иметь в своей коллекции авторские работы конаковских мастеров. Вот вам "живые" деньги в городскую казну. Интересно, что думают об этом местные власти?
Дом, в котором я живу // Компаньон, 1997, № 3
